К чему снится Женщина по соннику

Не помню, с чего все началось………. Помню, я служила в каком-то военном батальоне…. Где-то далеко от населенных пунктов…… посреди природы. Нас было несколько человек. Я и двое мужчин, лет по сорок. Они жили в отдельном – основном доме (там была кухня, приемная и др.), а я жила одна рядом в коморке – домик с одной комнатой – кровать, шкаф и ничего больше. Они относились ко мне с уважением и как к дочери. Периодически нас посещали какие-то военные люди…. Коллеги (да и я тоже) обсуждали какие-то важные военные дела….. (с этого момента я четко помню все далее происходящее). Один раз, где-то уже вечером к нам пришла женщина. Дело в том, что моя хижина стояла рядом с выходом из нашей военной базы, а главное здание, то, где жили друзья – коллеги по работе – отцы, по дальше. Из дверного окошка можно было видеть, кто стоит у входа. Пришла женщина. Мне она сразу показалась очень отталкивающей на внешность, злой. Она сказала, что ее мужу срочно нужна подружка и что она ищет кого-нибудь на эту роль. И что я подхожу (это я уже сама догадалась). Ее муж был американец. Мне эта идея ужасно не понравилась. Дверное окошко было относительно узким и на уровне головы. Так, что и я могла из него стоя видеть, и все с улицы могли видеть, что происходит в моей коморке. (хотя мои старшие приятели – так я буду их называть – никогда не заглядывали. Если кто-то и заглядывал, так это незнакомые гости). По этому, что бы она, если будет заглядывать, не увидела меня, и согнулась и прижалась к двери (потому что то, что под самой дверью, разумеется, увидеть было невозможно). Я очень боялась того, что она заглянет. Она сказала, что ее муж сейчас подойдет. Странно, но во сне я представляла его, как веточку полыни, образ, ассоциация. Я была в панике, не знала. Что мне делать. Потому как эти люди бы меня насильно забрали и увезли бы. До дома отцов – приятелей было метров 15-20. По этому, я решила добежать до них. Но………. О ужас!!! На ночь мы выпускали злобных сторожевых собак. И, поскольку я, видимо была здесь совсем недавно (это не понятно, сколько, по логике – недавно, а по чувствам – оооооочень долго), собаки воспринимали меня, как чужую. Муж той женщины должен был вот-вот подойти. По этому я решила как можно скорее побежать за помощью к отцам. И умолять их, что бы они не отдавали меня этим людям. Мой бег значительно замедляли собаки, что кусали меня…. Но я все-таки добежала, постучалась, они открыли. Я стала говорить, мол, так и так, не отдавайте меня…. Они: «Успокойся… мы не будем тебя отдавать, покажи нам, где они». Но тут случилась вот что, я повела их к тому месту, где стояла женщина, и увидела себя!!!! То, что меня схватил этот лысый скин – американец, и представил нож к горлу. Якобы, я не успела добежать до дома отцов, и он схватил меня. Но не успел убежать, наверное потому, что его окружили собаки. И, сразу же, как-будто это так и есть, они стали отстреливаться, спасать меня…. (да даже не «как-будто» так и есть, а так и было, после того, как я себя увидела, я сразу же ощутила себя в заложниках этого человека). Они стали отстреливаться. Не помню, что и как, но я застрелила его. Оказывается, у них еще были дети. Если муж женщины мне представлялся в образе веточки полыни, то дети – в образе зеленой малины. Некоторые ягоды которой были частично спелые –розоватые. Это считалось, что они самые старшие. Сколько их было? Примерно, как горсть малины. Женщины, вроде бы один из военных увел в дом (наверное, для допроса). Когда я выбралась из лап этого скина и застрелила его, я догадалась, что стоит опасаться их детей, что у каждого из них может быть пистолет. По этому, я накинула на них сетку и, «на всякий случай» застрелила тех, что были на половину спелыми. Ладно, с ними вроде бы разобрались, но тут до меня дошло: «А где же собаки!?». И это спросила та женщина. Коллеги сказали, что, вон, мол, на верху. Я подняла голову и увидела, что «крыша» этой военной базы – это железная натянутая сетка, где и бегают собаки, то бишь, проще говоря, по крыше. Я тогда еще подумала: «Как правильно они сделали!!!! Что бы никто не залез и не перелез через забор – они сделали крышу, а туда посадили собак!». Только для меня было вопросом – как они не выпадали оттуда за границы базы – «Видимо, — подумала я, — там есть ограждения, что бы собаки не выпадывали». По-моему именно в тот вечер я заметила, что одна из сторожевых собачек стояла в стороне и не бросалась на меня. Я это заметила и мне это показалось очень странным. Далее не помню цепочку сна, но, по логике и смутным воспоминаниям догадываюсь, что она ко мне стала приходить (эта собачка) и.. мы с ней стали общаться!!! Да-да, именно, и это не было странным, что я общаюсь с собакой. Она просто приходила ко мне домой, и мы разговаривали. Это была порода…. Не помню, какая, у меня она почему-то ассоциируется со словом «Барбаросс», «Барбос». А сейчас буду рассказывать то, что наверняка не воспримет психика читателей. Это смахивает на зоофилизм, но во сне это было совершенно нормальным. Дело в том, что однажды я увидела член этого песика…. Он был маленький – маленький, сантиметров 5, но это было нормальным. Мы решили с ним заняться сексом. Дальше все дела (это я не буду описывать). Потом, через какое-то время (я имею ввиду, через несколько дней) еще раз…. И так далее. Но это было не часто. Эта была любовь. Да, я влюбилась в собаку, в своего друга, с которым разговаривала. И он меня любил. И хотя его член был маленьким, я получала не меньше удовольствия, чем бы это было с человеком. Да даже это было не просто удовольствие, это была любовь… Это о собаке. Теперь о житейском быте. Помню, что ко мне очень часто заглядывали какие-то то ли люди, то ли те же собаки в окошко, что было в двери. И я всегда старалась спрятаться – сесть сжавшись на край кровати, как можно ближе к двери. Что бы они меня не заметили. Помню, что в один из таких разов, я пряталась вроде бы от почтальона, или бомжа… (во сне образ был практически одинаковый). Прошло много времени. Не знаю, может год, а может и больше. Было лето. Был летний солнечный теплый день. За моим домом не было ограждению военной базы. За мои домом, неподалеку была речка. Мы сидели с песиком на берегу устья реки – это был бурный ручеек. Зеленая – зеленая сочная трава, деревья, дубы, клены и т.д. Вроде бы еще были ивы…. Цветы: фиолетовые, желтые, розовые. Мы сидели и разговаривали песиком. Потом я вспомнила, что мы же ведь когда-то с ним давно-давно занимались сексом! Почему бы сейчас им не заняться!? Мы занимались любовью (опять же, не стоит описывать). Помню свое чувство и отношение к нему – к этому песику я относилась, как к человеку. Как к мужчине. Я не воспринимала его, занимаясь сексом и общаясь, как собаку, у меня было чувство, что это человек. Больше, чем друг…. У отношения у нас с ним были – больше, чем любовь. После секса мы лежали на берегу реки и смотрели на нее (на реку), я лежала на нем. Вдруг, на другом берегу появился бобер. Я, мол: «Аня, привет!», (ха-ха, наверное, тому, кто читает, сейчас смешно, но тогда это было вполне приемлемым). Я почувствовала, что пес (друг – человек) ждет объяснений, что он, кажется, будет ревновать. И тогда я рассказала ему о том, как мы познакомились с тем бобром. И во сне я видела «воспоминания» той ночи, когда мы с ним сошлись. Была ночь. У меня в коморке почему-то были эти злые сторожевые собаки. Они лаяли на меня, нападали и кусали за ноги, за икры. Я от них отбивалась. Я хотела побежать в дом к командиру, но собаки не давали даже встать на пол. Странно, как они там оказались, потому что двери были закрыты. Но тут пришел этот бобер. И… не помню как, но я решила заняться с ним сексом, не обращая внимания на собак, которые чуть не растерзывали меня. Странно, но когда мы занялись с бобром сексом, собаки перестали меня кусать и, вроде бы, исчезли…. Не помню, до рассказа этого псу или после, но я с бобром опять занялась сексом. По моему, бобер, в отличие от песика, не умел говорить…. После этого, мы с песиком опять же лежали около реки, а бобер где-то рядом крутился. Но вот, из дома главнокомандующих меня позвали: «Аня, быстрей или сюда!». Хотя там присутствовало слово «быстрей», я не очень торопилась, потому как это было «не срочное дело жизни и смерти», а просто, что-то, вероятно, они хотели у меня узнать. Жалко было уходить от туда. Очень красивое место, очень приятное. где душа отдыхает. Но пришлось. Почему-то возникли мысли, что бобра я больше никогда не увижу. И, по этому, мы с ним поцеловались на прощанье. Возникла мысль, что это мы с ним «за секс» поцеловались, и тогда мне показалось. что пес будет меня ревновать, и я его тоже поцеловала. Только это был не прощальный поцелуй – в нем не было тех эмоций, что были в поцелую с бобром, хотя я его не знала и не испытывала никаких эмоций. Я любила пса… Мы чувствовали друг друга. Когда мы бежали к дому – это было в гору – я слышала мысли пса. Собаки хорошо бегают и он бежал не очень быстро. подстраиваясь под меня, но он думал: «Хорошо бежит, молодец, не запинается….» и все в таком духе. Мне было очень приятно от таких мыслей, я нуждалась в оценке навыков с его стороны и была довольна, когда он их хвалил. Мы бежали по каким-то грядкам и засеянным полям, мол, рядом находится какая-то ферма или деревня, и это их поля. Но эти поля и грядки были усеяны не картошкой, бахчей или злаковыми… они были усеяны полевыми цветами – розовыми, желтыми, фиолетовыми. Мы бежали по ним, периодически сменивались участки полей и, периодически были переходы, где цветы кончались. Я бежала очень хорошо – с одной стороны – легко, не запыхиваясь, не уставая (хотя думала: «когда же я устану?»), а с другой стороны- — очень тяжело, потому что я бежала, как в замедленной съемке, по сути быстро, по все действия делались медленно. Широко бежала, по видя каждый миг, медленно, как переставляются ноги. Быстро, но медленно, замедленная съемка. Еще я смотрела под ноги на цветы, любуясь ими. Когда мы прибежала в главный дом, я обнаружила, что отцы собираются – складывают чемоданы и вещи. Я была в ужасе. Помню, как командир, снимая с плиты кастрюлю, с тоской сказал: «Да, в ней получался вкусный суп….». Я спросила, в чем же дело!? Почему мы уезжаем от сюда!???? На что они мне ответили, что цель, ради чего мы сюда приехали, выполнена, мы здесь больше не нужны. Я догадалась, что мне тоже нужно пойти собираться. Тут пришла какая-то женщина и стала распаковывать свои вещи… Приятели мне объяснили, что теперь этот дом будет сдаваться, как камуналка. И только тут я обратила внимание, что вся комната по стенкам уставлена старыми раскладными диванами, для того, что бы люди, приходящие из близ лежащей деревни, не имеющие домов, смогли тут жить. Пришла еще какая-то цыганка с детьми и другие люди…. Тут я вспомнила о песике – он лежал под столом, рядом с каким-то сенбернаром. Он был грустным. Кто-то бросил ему палку на улицу, но он не побежал за ней. Тогда я вынесла его на улицу. Командир опять кинул ему палку, и она развалилась на щепки. Тогда пес собрал все щепки – получился букет и понес его не тому, кто кинул, не командиру, а подарил мне… Мы пошли с псом в мой дом. Там был тот бомж – почтальон. Он прятал свои деньги – «запасы на зиму». Я стала собирать свои вещи…. Я встала вспоминать то прекрасное утро – солнечное, свежее, теплое…. ту реку, ту природу…ту зелень и цветы…… и тут же представила, как я иду по серому городу, по бетонным дорогам, где нет свежего воздуха. а небо всегда затянуто. Я заплакала. Сильно. Еще когда пес мне нес букет из щепок, я рыдала… О Боже! Как я не хотела уезжать!!!! Природа…. я бы осталась жить там на всю жизнь, но обстоятельства и работа требовали, что бы я уехала в город. И я пообещала, что когда-нибудь, я вернусь туда, навсегда! п.с — Я проснулась от того, что плачу. Я не просто плакала, а рыдала! Не во сне – на яву. Я очень хотела остаться жить в сердце природы на всегда…. та река….. те сказочные часы, когда мы с псом лежали и любовались на реку! Песик! Он же останется здесь! Он не вынесет городского стресса. «Нет, лучше, — думала я, — не брать его, а то он скорее умрет…». Я уже садилась в приехавший за нами грузовик… Перед этим попрощалась с псом…. я ревела еще сильнее, чем прежде. Отцы понимали меня не трогали. Да, пес будет тосковать по мне, но ведь это что бы ему было только лучше, чтобы он не умер в городе…. Но вдруг я предвидела, что после того, как я уеду, он будет жутко тосковать. Лежать целыми днями у меня в коморке, не выходить и не есть. Примерно через две недели он умрет…. от голода и от тоски. Нет, такой судьбы своему любимому я подарить не могла. Мы уже немного отъехали, когда я побежала за псом!!! Все, он уедет со мной! И никто не умрет от тоски по друг другу. если кто-то заболеет, та это из-за климата, а не от душевных травм. Мы уехали в город. Ходили с ним в военную часть на работу. Отцов, кажется, после приезда не видела – они служили в других военных частях. Не знаю, сколько времени прошло с тех пор, как мы уехала оттуда. Наверное, года три. Но в один день, когда мы с псом, как обычно шли на работу, когда эти серые дни ничем не отличались друг от друга, вдруг мы встретили отцов!!!! Я расплакалась. Все-таки очень давно мы не виделись. Мы обнялись, и они сказали, что их перевели в военную часть, где работала я. Теперь мои рабочие дни стали намного интересней. Мы могли вместе вспоминать прожитые когда-то совершенные дни… В один день, не помню почему, то ли подул свежий теплый ветер, то ли пес не мог больше выносить этой городской смерти, то ли из-за того, что приехали отцы…. в общем, я решила, что нужно вернуться. Нужно вернуться в те прекрасные места. По дороге на работу я встретила командиров и сказала им. Мы опрощали и они пожелали мне удачи. Мы пошли пешком. На машине туда было ехать часа четыре. Но мне было неважно, что нужно было идти двое суток, и что на улицах уже стало холодней. Мечта вела нас. Мечта и воспоминания. Мы возвращались к радости… Теперь мы плакали от счастья. (это полудрем был – п.с)